Обстоятельства жизни

Я, пожалуй, подорву мою репутацию, если буду всем все объяснять. 
Дойл. Приключения Шерлока Холмса

— Если и брать в рот, то что-нибудь толстое и фундаментальное! — заявил демонолог, раскуривая сигару. — Все равно от наследия нашего Великого Дедушки не убежишь. Все мы латентные пидарасы. Кроме тех, кто уже опидарасился. Они уже не латентные.

— Еще солнце не стало, а тебе уже кто-то убил настроение? — майор Белкин по привычке достал пачку сигарет. Но, подумав над словами хозяина Ховринки, решил не закуривать.

— Вы-с, Вы-с и убили-с. Приперли-с до восхода солнца. Сорвали мне встречу рассвета. Где Вас позавчера вечером носило, когда толпа вооруженных фанатиков забралась на территорию больницы и устроила погром, переходящий в оргию?

— Так! Значит, не толпа, а два мирных активиста антифашистской организации. Не вооруженных, а с плакатами в руках. Не погром, а молчаливые одиночные пикеты.

— А Вы видели, что на у них на плакатах было написано?! Я не потерплю оскорбления моих чувств.

— Сам-то сколько раз критиковал наш закон о защите чувств? — Белкин хитро прищурился и все-таки решился раскурить сигарету.

— Верующих! Я не верующий, я знающий.

— Так… Значит, слишком много знающий?

— Знающий, что в следующий раз я спущу на эту антифашистскую шоблу не только моих…

— Бандитов.

— Они не бандиты, они послушники.

— Наголо бритые и в берцах?

— Неважно. В общем, предупреждаю. В следующий раз к митингующим выйдет обитатель второго этажа.

— Так. Значит, не пугай бабу туфлями. Что он может, твой обитатель? Неделю назад нам при задержании потребовалась помощь, и его как ветром сдуло.

— Его действительно сдуло ветром. Ветрено было.

— Это Москва. Тут всегда ветрено.

— Я заметил. Еще тут о гостайнах треплется каждая базарная бабка. Меня зачем сюда в опломбированном вагоне везли? Чтобы левая молодежь знала, где я обитаю и постоянно пыталась выкурить меня из Больницы?! Ладно. Я выпустил дым, — и демонолог действительно выпустил облако табачного дыма.

— У нас говорят “выпустил пар”.

— Пар пусть выпускают эти, с парогенераторами, которые уже не латентные. Zum Teufel. Что у Вас за проблема, майор?

— Вот, — Белкин положил на стол куклу, неумело связанную из толстых шерстяных ниток, перехваченных парой грязных красных тесемок. И, почувствовав недосказанность, многозначительно добавил. — Значит.

— Что “значит”? Что “вот”? Славянский оберег. Изготовлен почти идеально. Только не нужно оберегу лицо рисовать, тем более фиолетовым фломастером.

— Сослуживец говорит, что такие куклы ему регулярно дарит дочь. Вот. Значит, дочь, погибшая полгода назад.

Демонолог с самым обреченным видом отправил к потолку поток дыма.

— Майор! Кто из нас похож на идиота? Я или Вы?

— Я говорю, как есть. У Сереги дочурка погибла. Поехала отдохнуть к бабке в деревню и утонула. Хоронили в закрытом гробу. Ну и вот. Значит…

— Ну и вот, значит отправьте Вашего боевого товарища на боевое лечение! — вспылил австриец. — Пусть этим занимается Ваш лысый режиссер-психиатр. А то странно как-то получается. Мэрия ему Ховринку отдает, а пациентов направляет ко мне!

— Не хами. Даром ему твоя заброшенка не нужна. Ее просто снести хотят и торговый центр построить.

— И будут торговать там вязаными куклами и белыми билетами. Ставлю двух камчатских крабов, что сам Ваш товарищ эти куклы и делает.

— Исключено. Я его навещал на днях. Посидели, выпили, договорились сюда прийти, распрощались. Выхожу на лестничную клетку. У дверей лифта лежит кукла.

— Посидели, выпили?

— Вот! Значит, попрошу без этого! Я в молодые годы после трех литров самогона был, как стеклышко. А мы пили бальзамчик буржуйский, компот почти. Куклу принесло неустановленное лицо, пока мы в квартире сидели…

— … и выпивали! Из панцерлида слов не выкинешь. Ладно. Посмотрим. Где пациент?

— Ждет на улице. Говорит, внутри больница нагоняет на него страх.

— Можно подумать, снаружи она нагоняет веселье.

Снизу раздался крик и выстрелы.

Демонолог высунулся в окно.

— Отойдите от подвала! Вход правее.

Спустя пару минут в кабинете стоял бледный, как мел, офицер Росгвардии.

— У вас там в подвале кто-то шныряет! Их много! Шипят!

— Коты. Могли бы не орать на них, а угостить чем-нибудь. Я скоро разорюсь на сухом корме для моей мохнатой армии.

— Откуда они тут?

— Подкормил одного, за ним подтянулись халявщики со всей округи. Не выгонять же, — австриец помолчал, потом смерил несчастного посетителя суровым взглядом. — Договоримся сразу, mein Freund. Я демонолог. Ученый! Naturwissenschaftler. Ни в каких призраков, ни в какие заблудшие души я не верю. Люди за всю историю цивилизации убедительно доказали отсутствие у них зачатков монадоподобной субстанции под названием “душа”.

Росгвардеец вопросительно уставился на Белкина.

— Не самое хорошее настроение, вот значит и ругается. Видите ли, мы позавчера не отогнали от Ховринки антифашистов с плакатами. Короче, не верит он ни во что. Ни в бога, ни в черта, ни в загробный мир.

— И этого человека нам прислали, чтобы подавить революцию? — разочарованно и слегка оскорбленно протянул офицер.

— И к этому человеку вы оба пришли с утра пораньше, чтобы заканифолить мозги какими-то куклами, мертвыми медхенами и охотой за привидениями! — сердито отозвался демонолог. — И этот самый человечный человек все еще в этой комнате.

— Ты, Бэшраил Бэшраилович, не серчай, — в глубине души майор был готов попросить прощения. — Мы не так часто к тебе обращаемся…

— Девятый раз за этот месяц. И сегодня только пятое число. Ладно, давайте уже дадим слово скорбящему родителю. По порядку, как в рапорте. Никаких предварительных версий и, Крангел упаси, призраков. Только факты.

Посетитель приосанился и бесцветным голосом изложил суть проблемы.

Pages: 1 2 3 4 5

Leave a Reply

You must be logged in to post a comment.